Оперетта «Екатерина Великая» в Театре музыкальной комедии Екатеринбурга — масштабная постановка, исследующая жизнь и правление Екатерины II через призму её личных и политических испытаний. Спектакль, удостоенный премий «Золотая Маска» и региональных наград, сочетает историческую драму, музыкальную эклектику и визуальную насыщенность.
Постановка охватывает ключевые периоды жизни императрицы:
- Становление: путь немецкой принцессы Фике (Софии Августы) к русскому престолу, несчастливый брак с Петром III, дворцовый переворот.
- Правление: реформы, взаимоотношения с фаворитами (Орлов, Потёмкин), Пугачёвский бунт, противоречия между либеральными идеями и реалиями управления.
- Личная драма: отчуждение от сына Павла, одиночество власти, моральное перерождение.
Второе действие акцентирует конфликт между «женской историей» Екатерины и её ролью монарха, завершаясь символичным финалом, где героиня просит запомнить её «такой».
Главные актёры
- Мария Виненкова в роли принцессы Фике (молодой Екатерины). Лауреат премий «Золотая Маска» и «Браво!» за глубокое раскрытие трансформации персонажа.
- Екатерина II (актриса не названа в источниках) — от трепетной правительницы в первом акте до иронично-трагической фигуры во втором.
- Сергей Дрезнин (композитор) — создатель партитуры, объединившей рэп, фольклор, джаз и классические арии.
Особенности постановки
- Эклектичная партитура включает хиты: ария «Зимний дворец», рэп-сцена солдат, трагическая «Колыбельная» крестьянки.
- Контраст между эстрадными и классическими вокалистами подчёркивает разрыв стилей.
- Костюмы Павла Каплевича (лауреат «Золотой Маски») сочетают историческую достоверность с театральной условностью.
- Сценография отражает двойственность эпохи: от барочного дворца до условных «народных» сцен.
- Либретто критикуют за перегруженность историческими событиями (Пугачёв, фавориты, законотворчество) и клишированное изображение «загадочной русской души».
- Публика тепло принимает спектакль, несмотря на претензии критиков к несбалансированности второго акта.
- Спектакль идёт 2 часа 40 минут в сопровождении оркестра театра. Его стоит посетить ради мощных актёрских работ, экспериментальной музыки и попытки осмыслить фигуру Екатерины II вне штампов.
Рецензия нашей редакции
С первых минут поражает масштаб постановки — от барокко до дадаизма, от классических арий до рэпа. Всё смешалось, как в котле самой екатерининской эпохи. На сцене — два образа императрицы: юная Фике (Мария Виненкова) с её трепетной неуверенностью и зрелая Екатерина (актриса не названа), чья стальная воля читается в каждом жесте. Их дуэт становится метафорой внутреннего раздвоения между личностью и ролью монарха.
Эклектика звука — главная особенность. Солдаты, марширующие под рэп-биты, соседствуют с православными хоралами, а трагическая «Колыбельная» крестьянки перекликается с джазовыми импровизациями. Это вызывает диссонанс: то восхищает смелостью (как рэп-сцена Суворова), то кажется натяжкой — например, хип-хоп в эпоху просвещённого абсолютизма Но оркестр театра безупречен, особенно в арии «Зимний дворец», где холод власти передаётся через виолончельные пассажи.
Мария Виненкова в роли Фике — безусловный триумф. Её героиня эволюционирует от наивной немецкой принцессы до властной императрицы, и каждую стадию актриса проживает с виртуозностью: дрожь в голосе при молитве, стальной взгляд во время переворота, ирония в сценах с фаворитами. Её монолог о любви к России — один из сильнейших моментов.
Смутило лишь жанровое противоречие: рядом с глубокой драмой Екатерины — карикатурные Пугачёв в тулупе и придворные дамы, танцующие канкан Эти сцены напоминали пародию, что мешало полноценному погружению.
Костюмы Павла Каплевича — шедевр. Платья Екатерины сочетают историческую точность с театральной гиперболой: например, коронация показана через гигантский кринолин, символизирующий бремя власти. А вот декорации минималистичны: проекции Зимнего дворца сменяются абстрактными конструкциями, напоминающими то виселицы, то храмовые росписи.
Спектакль заставил задуматься о парадоксах власти. «Как немка стала больше русской, чем мы?» — этот вопрос Екатерины звучит пугающе актуально. Но финал оставил двойственное чувство. Сцена, где императрица просит запомнить её «такой» (указывая на портрет молодой Фике), могла бы стать пронзительной, если бы не навязчивый хор монахов, напоминающий о морали.
Это не классическая оперетта, а эксперимент, где блеск и провалы идут рука об руку. Идти стоит ради Виненковой, дерзкой музыки и смелости режиссёра, который, как сама Екатерина, рискнул «перекроить» жанр под себя. Но будьте готовы к тому, что после спектакля захочется спорить — о истории, власти и том, можно ли рэпом рассказать о Пугачёвском бунте.
